Башня ярости. Книга 2. Всходы Ветра - Страница 5

К оглавлению

5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ EX
ORIENTE LUXL

Верность – прямо дорога без петель,

Верность – зрелой души добродетель,

Верность – августа слава и дым,

Зной, его не понять молодым,

Верность – вместе под пули ходили,

Вместе верных друзей хоронили.

Грусть и мужество – не расскажу.

Верность хлебу и верность ножу,

Верность смерти и верность обидам.

Бреда сердца не вспомню, не выдам.

В сердце целься! Пройдут по тебе

Верность сердцу и верность судьбе.

М. Цветаева

2895 год от В.И. 19-й день месяца Сирены. ТАЯНСКАЯ ФРОНТЕРА

Болото сменилось лесом, а затем расступился и он. Александр и Ликия были в Таяне. Впереди расстилалась волнистая, сверкающая равнина, лишь вдалеке маячили высоченные тополя, которыми здесь испокон веку обсаживали дороги и села. Солнце стояло еще высоко, и от снежного блеска болели глаза. Садан одобрительно фыркнул, выйдя после бесконечного блуждания по лесам на открытое пространство, достойное его внимания, да и Александр смотрел на таянские степи с восторженным ожиданием. Ликия, сидевшая в седле перед Александром, обернулась, щеки ее пылали.

– Это Таянская Фронтера, Сандер.

– Остается убедиться, что нам тут рады, – усмехнулся Тагэре, – постараемся кого-то отыскать.

Это оказалось нетрудно, их заметили почти сразу же. Десятка полтора всадников в белых, подбитых мехом плащах и высоких рысьих шапках возникли из ломящей глаза белизны и с удивлением уставились на чужаков на белом, черногривом жеребце. Александр соскочил с Садана, снял Ликию с седла и встал с ней рядом. Видно было, как таянцы совещались, усиленно размахивая руками, наконец от группы отделились двое – плотный, широкоплечий воин с орлиным пером на шапке, видимо, начальник, и еще молодой нобиль, темноволосый и темноглазый.

Таянцы так же, как и фронтерцы, носили усы, и Сандер едва удержал метнувшуюся к мечу руку. Не все усатые – предатели, и не все предатели – усачи. Старший осадил коня и властно поднял руку. Голос у него был под стать внешности – низкий и сильный.

– День добрый, данове, кто вы и по какому делу?

Александр ответить не успел, так как заговорила Ликия:

– Мы идем в город, который раньше звали Геланью, нам нужно многое рассказать. Если можешь, ответь, стоит ли еще в Таяне дом Гардани?

– А как же, – вожак рассмотрел Ликию и с явным удовольствием подкрутил усы, – вот уже двадцать восемь лет, как погиб круль Ласло Гардани со старшими сынами. Тогда гомона и прокричала «виват» ясновельможному Анджею, его последнему сыну.

– Ваш король Анджей Гардани?

– Точно, данна. А что вам до него?

– Долго рассказывать, данове. Мы пришли из Арции через Тахену.

– Как то? – глаза воина от удивления полезли на лоб, а вслед за ними, казалось, устремились и остальные части лица, включая усы, – то ж через Тахену человеку пройти никак нельзя.

– Тахена пропустила нас, – твердо сказала Ликия.

– Такое обдумать надо, – изрек таянец, – то, проше дана и данну, езжайте с нами. Коня мы еще одного вам дадим, вечер уже близко. Поужинаем, переночуем да подумаем. Если вас Тахена пропустила, а похоже на то: снега третий день нет, а следы мы каждый день смотрим, то, видать, предсказанные времена настают... Как вас называть, гости наши? Я – Стах Тонда, знаменний, но чаще меня Барсуком кличут, а то молодой Золтан Гери с Лайтаны.

Сандер протянул руку:

– Я – Александр Тагэре, а мою спутницу зовут Ликия.

– Ну вот и познакомились. Жеребец у вас хорош, – приосанился Барсук, – но и у нас неплохи. – И заорал:

– Стефко! Коня прекрасной данне. Белого!

2895 год от В.И. 19-й день месяца Сирены. АРЦИЯ. МУНТ

Единственное, в чем дочь не разочаровала Элеонору, была красота. Бывшая королева не понимала, как от их с Филиппом союза могла родиться такая безмозглая овца, но сегодня Нора красивой не казалась. Глаза дочери были на мокром месте, губы тряслись, а на все вопросы она отвечала односложно «да» или «нет». Элла и сама в свое время терпела нелюбимых мужей, но это не мешало ей брать от жизни то, что она может дать, ведь любовь – та же Темная Звезда: все про нее говорят, кто боится, кто ждет, а ее все нет и, скорее всего, не будет.

– Нора, вам следует держать себя в руках.

– Да, матушка, – прошептала дочь, тиская шелковый платок.

– Я вам уже говорила. Руки королевы должны быть спокойны.

– Да, матушка.

– Дочь моя, что с вами?

– Ничего, матушка.

– Сигнора, – вмешался стоявший у окна Пьер Тартю, – Нора нездорова, но это хорошее нездоровье. Наш союз дал плоды.

– Но это же прекрасно! Девочка моя, почему ты мне сразу не сказала?

Это и на самом деле было прекрасно. Нора должна родить наследника, и чем скорее, тем лучше. Будет обидно, если первенец окажется девочкой, тогда придется терпеть Тартю еще год или два. Элеонора улыбнулась зятю, лет пятнадцать назад у нее была обворожительная улыбка.

– Мы не хотели вас волновать, сигнора, – пояснил король, – мы знаем, как вы волнуетесь о своих детях. Как здоровье несчастного Жореса? Нам его очень не хватает.

– Благодарю Его Величество за заботу. – Жоресу, даже слепому, корона пошла бы куда больше, чем этому заморышу. Все ее сыновья обладали внешностью королей, а таких, как Пьер, следует убивать при рождении, чтоб не портили породу. – Все так же. Мы надеемся, что преступника покарают.

– Рафаэль Кэрна покинул Арцию. Доносят, что его видели в Эр-Атэве, и он собирался в Новый Эланд. К сожалению, мы не можем требовать его выдачи, так как калиф Наджед разорвал старый союз.

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

5